Неизвестный Саратов: Двести лет назад саратовцев назначали пожарными в наказание

Так выглядела саратовская пожарная команда в 20-е годы XX века. Средства защиты тогда уже были, но во втором ряду все еще много усачей.

Это сейчас пожарный - профессия всеми уважаемая, которой справедливо можно гордиться. В наши дни у пожарных могучая техника, и где бы ни требовалось тушить пламя - на воде или на суше, в жилом доме или на предприятии - шансы на успех всегда будут высоки. А с каким восхищением на бойцов смотрят девушки, тут даже говорить не надо! Но пару столетий назад, когда пожарное дело только начинало развиваться, ситуация выглядела совсем иначе. Вместо машин были лошади, а по сравнению с пожарами того времени современные покажутся пустяковыми.

Одна труба и много усов

Первый пожар, спаливший город целиком, случился еще в 1695 году. Жители тогда отстроили все заново, но, конечно же, не из кирпича и бетона. Узкие улочки, деревянные домишки: одна неосторожность - и город снова полыхал.

За всю свою историю Саратов полностью выгорал более 15 раз, - рассказала Елена Васильченко, руководитель музея ГУ МЧС России по Саратовской области. - И только в 1754 году в Саратове появилась первая пожарная команда, а первым брандмейстером был прапорщик Чуфаров. Говорят, именно он «был приставлен к так называемой заливной трубе». Команда состояла из вольнонаемных и дворовых людей, которых помещики отдавали для исправления за дурное поведение, с платой в месяц по 10 рублей ассигнациями. И только впоследствии она была составлена из военных нижних чинов.

За какие провинности несчастных крепостных наказывали пожарным делом, история уже умалчивает. Но вытворить наверняка нужно было что-то очень серьезное, ведь из-за обилия бедствий трудиться огнеборцам приходилось по несколько суток подряд, а качественных защитных костюмов и противогазов, конечно, не было.

Зато от угарного газа, у кого они были, защищали длинные усы (так вот почему пожарных так часто изображают с большими усами! - прим. авт.). Их смачивали водой или слюной и заправляли в ноздри, чтобы задержать хотя бы часть продуктов горения. Поэтому усачей, которым было легче работать в дыму, принимали в пожарную дружину гораздо охотнее. А старались саратовские огнеборцы так, что даже москвичам давали фору, ну или, по крайней мере, соперничали.

«Где горит? На лошадь посмотри!»

Если первые дружины больше напоминали команды добровольцев, то к 1854 году пожарная служба стала серьезным и обученным подразделением. Тогда же в Саратове были построены каменные здания четырех пожарных частей - двухэтажные сооружения с каланчой. Оттуда дежурные и днем и ночью наблюдали, не появятся ли где дым или пламя. Если что-то случалось, тогда звонили в колокол и вывешивали на каланче специальные шары или фонари, если была ночь.

- Их сочетания означали масштаб бедствия. В случае большого пожара объявлялся сбор всех частей и на место происшествия со всего города мчались пожарные команды. Срочный выезд всегда производил впечатление на обывателя, особенно если случалось это ночью, - пишут известные саратовские краеведы Виктор и Николай Семеновы в своей книге «Лошади в старом Саратове». - На козлах сидел, откинувшись назад и упираясь ногами в передок, возница, тоже в пожарной робе и блестящей каске. Вытянув руки вперед, он всем телом осаживал лошадей в тройной запряжке. Впереди пожарных линеек с оборудованием и бочками с водой скакал верховой и звонил в специальный колокол, держа его повыше - этим предупреждались нерасторопные прохожие и экипажи. В темноте зажигались смоляные факелы и вставлялись в специальные кронштейны на передке повозок.

Вид на Саратов с пожарной каланчи на Введенской улице (ныне Григорьева).

При этом для каждой пожарной части лошадей отбирали по-разному. В первой пожарной части, которая располагалась возле сада Липки, держали только светло-серых. Во второй, на углу современных улиц Октябрьская и Революционная, подбирали только вороных. Огнеборцы из третьей части, располагавшейся на горах возле Духосошественской церкви, ездили только на рыжих конях, а их коллеги из четвертой части на улице Ильинской предпочитали гнедых. Так что уже по цвету лошадей можно было разобрать, насколько серьезна беда: если мимо проскакивают упряжки всех четырех мастей, такое точно не к добру.

Великое переселение

Несмотря на спасение жизней и опасную работу, сами пожарные долгое время были едва ли не самыми бедными людьми в городе.

«Свой осмотр мы начали с 3-й части, где квартиры пожарных считаются не из плохих, - читаем архивные документы о пожарной охране за 1909 год. - Дверь в казарму пришлось отыскивать ощупью, хотя было три часа дня. Мы вошли в небольшую, но высокую комнату, сплошь загроможденную кроватями и полатями. Здесь 18 семейств и 18 кроватей, для каждой семьи кровать является как бы домом: тут и столовая, и гостиная, и кладовая для самовара, посуды и прочего домашнего скарба, тут молятся каждый перед своим образом, тут и дети готовят свои уроки, женщины занимаются своими делами , все здесь (….). Дети здесь всевозможных возрастов - всего 22 человека, да взрослых больше 30 человек(….). Можно себе представить, сколько здесь выходит недоразумений, столкновений, упреков, обид, перебранок, а может быть и похуже чего-нибудь».

Правда, к 1923 году положение пожарных заметно улучшилось. Тогда саратовские газеты сообщали, что каждое семейство пожарного живет теперь в отдельной комнате, и теперь ничто не препятствует борцам со стихией собираться за 50 секунд и выезжать на пожар. Плюс при каждой пожарной команде появилась к этому времени не только комната отдыха, но и в обязательном порядке школа по ликвидации неграмотности. Оставалось только улучшить техническое оснащение и заменить конные упряжки автомобилями - и позже все это, конечно, осуществится вместе с движением прогресса.

КСТАТИ

Некоторые пожары приносили пользу

В 1941 году, когда началась Великая Отечественная война и в небе над Саратовом стали появляться фашистские летчики, горожане начали маскировочные работы. По проекту ленинградского художника нефтеперерабатывающий завод был замаскирован под лес и болото и все крекинг-установки раскрашены в зеленовато-желтый цвет.

- А несколько западнее Увека выкапывались ямы, заливались мазутом и на ночь поджигались - все это создавало впечатление работающего завода, - рассказала Елена Васильченко. - Часто бомбы сбрасывались именно на это место, а не на территорию завода, вокруг которого было создано три линии обороны.