Звезды оперной сцены на Платоновфесте рассказали, как относятся к скандальным постановкам

Ольга Перетятько

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

20 сентября в Воронеже в рамках десятого Платоновского фестиваля прошло представление «Звезды мировой оперы». В театре оперы и балета выступили известные во всем мире сопрано и бас - Ольга Перетятько (она поет в берлинской Дойче-опере, венецианской Ля Фениче, миланской Ла Скала, мадридском Театро Реал, Большом и Мариинском театрах, а также в нью-йоркском Метрополитен опера) и Григорий Шкарупа (солист Берлинской оперы, приглашенный солист Большого театра). Из-за ситуации с коронавирусом именно этот концерт пережил постоянные пертурбации: партнер Ольги менялся три раза! Из-за закрытых границ в Воронеж не смог прилететь баритон Альфредо Даза, вместо него планировал выступить баритон Мариинки Владислав Сулимский, но за пару дней до концерта он подхватил коронавирус. Выручил представление супруг Ольги Перетятько – Григорий Шкарупа. Сами они уже успели переболеть ковидом, когда были в Берлине.

- Ковид поменял все планы концерта. Владислав Сулимский позвонил мне два дня назад и сказал, что заболел. И мы не знали, что делать: то ли срочно нужно искать замену, то ли я пою одна, а это тяжело. На днях мы выступали в Сочи с Григорием, и я сказала: давай вместе выступать. Партнеров, конечно, стараешься подбирать тех, которых ты уже знаешь, с которыми спелся в буквальном смысле, - улыбается Ольга. - Мы подумали, как можно расширить программу, очень непросто найти репертуар для сопрано и баса, но мы нашли несколько дуэтов. Некоторые фестивали хотят программу полегче. Но Платоновский фестиваль – это серьезно, поэтому, конечно, нужно было придумать что-то соответствующее! Мы споем арии из оперы Глинки «Руслан и Людмила».

Ольга Перетятько

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

ЕСЛИ ВЛАДЕЕШЬ ТЕХНИКОЙ, ОНА СПАСАЕТ

- Как вы заботитесь о голосе?

Ольга Перетятько: - Конечно, все базируется на технике. Если есть техника, она тебя и спасет. Приходилось петь в любом состоянии, потому что заменить было некем. Сейчас-то я думаю, что нужно было отменить. Потому что себе дороже. Потому что есть люди, которые ждут не дождутся, когда к чему-то можно будет придраться… На самом деле, нужен режим: больше сна, без алкоголя, как у спортсменов. Потому что певцы – они те же атлеты. Связки - те же мышцы, нужно держать себя в тонусе! Я не пою, когда просыпаюсь, просто пробую связки: если смыкаются, значит все хорошо, а если что-то не так, то уже начинается корректура: чуть-чуть больше кофе, контрастный душ, пробежка. И невозможно стать вегетарианкой и петь в таком количестве. Я все перепробовала и поняла, что на орехах далеко не уеду. Мне нужно мясо, белок. Но, может, когда-нибудь это изменится.

- Как научиться слушать серьезную музыку?

О.П.: Главное – понять, с чего начать. Почитать о произведении. Сейчас есть даже подкасты о том, как полюбить оперу, именно для начинающих. И лучше начать, условно говоря, с Верди, а не с Вагнера. Чем больше людей смогут посещать театр и слушать классическую музыку, тем лучше. Начинать нужно со школы. В Швейцарии и Германии приводят детей не на спектакли, а на репетиции, где мы хохочем, шутим, где они видят, как все это создается. Тогда уже совсем другое отношение появляется.

Григорий Шкарупа: - Еще можно начать с Пуччини: зритель поймет, о чем идет речь, и его захватит сюжет. А к каким-то операм действительно нужно подготовиться, даже музыкантам и людям с музыкальным образованием, либретто прочитать обязательно нужно.

Григорий Шкарупа

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

В ГЕРМАНИИ БОЛЕЕ СКАНДАЛЬНЫЕ ПОСТАНОВКИ, ЧЕМ В РОССИИ

- Сейчас в тренде универсальные артисты, которые не просто поют, но имеют навыки драматической игры. Как вы к этой тенденции относитесь?

О.П.: - У нас опера разделилась на периоды до Каллас и после. Она как раз была первой поющей актрисой, открывала незнакомые названия. И после этого стандарты поменялись. Если ты можешь больше, чем просто петь, то будешь более успешен. Я считаю, наше поколение уже делает больше. Мы ушли от специализации, когда поешь три партии всю жизнь и все. Нам тяжелее, конечно, чем раньше. Но это объективная реальность: все меняется: и мир, и опера.

- Как вы считаете, нужны в оперной классике эксперименты, провокации на сцене?

Г.Ш.: - К сожалению, мы теряем классическую форму оперной постановки. И если в России сохраняются какие-то традиции, слава богу, нужно за это держаться. Конечно, нужен новый взгляд, но нельзя терять культуру. А в немецких театрах, к сожалению, теряют культуру многие режиссеры. Чем скандальнее поставят спектакль, чем больше там будет какой-то грязи, пошлости, тем это больше ажиотажа вызывает. А этого режиссера потом позовут и в другие театры. Мне кажется, этого нужно избегать, потому что опера и классическая музыка должна гармонизировать нас, воспитывать, а не принижать. Вокруг и так много грязи, хочется прийти на спектакль и выйти оттуда воодушевленным, очищенным, с улыбкой, с приятными эмоциями, а не в подавленном, депрессивном состоянии. Конечно, нужно адаптировать оперу так, чтобы молодое поколение приходило в театр, а не обходило его, как что-то сложное. Нужно адаптировать, но не опускаться до низкого уровня.

Григорий Шкарупа

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

О.П.: - Я думаю, должен быть выбор. Есть постановки, которые поднимают острые темы, и это хорошо. И есть люди, которые хотят пойти в театр за скандалом. В оперном театре, в принципе, тяжело что-то переделать. Там история должна быть рассказана. У меня были случаи, когда мы ругались с режиссерами во время новых постановок. Когда меня просят сделать что-то этакое, я говорю: «Я так не умею, можете показать?». И, как правило, все нормализуется.

Ольга Перетятько

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

ПИАНИСТ УСНУЛ И СВАЛИЛСЯ В ПАРТЕР

- Были у вас курьезы во время выступлений?

О.П.: - Постоянно, главное – не начать смеяться, не расколоться… В детском хоре Мариинского театра был случай. Там обычно неудобные туфли бывают, историческое все, тяжелое. А певица уже была в возрасте и когда она выходила со сцены, снимала сразу туфли и надевала розовые тапки с помпонами. И однажды, выходя на сцену после антракта, она забыла переобуть туфли и вышла в этих тапках. На сцене творилось что-то невероятное – все практически ржали в голос. Причем она сразу даже не поняла. А еще был момент, в Амстердаме пели «Турок в Италии». Там была оркестровая яма и помост через нее, где стоял клавесин, который играл во время речитативов. А их было мало, и пианист скучал. Мы поем дуэт любовный и слышим страшный грохот с правой стороны. Оказывается, пианист уснул. Я вижу, как он падает, цепляется за клавесин. Причем у него было два варианта: упасть в оркестровую яму на кого-то из оркестрантов и убить собой, либо упасть в партер и там чуть-чуть меньше повредиться. Вот он упал в партер. Это длилось секунд пять, но нам, как в замедленной съемке, казалось, что прошло пять минут. И потом он вылезает и показывает большой палец, мол, все окей. Мы не могли успокоиться, это был веселый спектакль, конечно.

- У классических пианистов часто спрашивают, могут ли они сыграть «Мурку». А вы можете спеть что-то эстрадное, из репертуара Баскова или Валерии, к примеру?

О.П.: - Мы, конечно, можем больше, чем поп-музыканты. Если у них отобрать микрофон, то «до свидания». А мы можем и без микрофона, и эстрадное. Все наше обучение строится на том, чтобы озвучить огромный зал нашими двумя связками. В принципе, мы такие супермены. А с Валерией мы общаемся. У нее хорошее джазовое образование.

Ольга Перетятько

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ