Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
Звезды26 июня 2017 15:30

Галина Волчек: «Актрисой я перестала быть давно»

«Современник» отметил негромкую дату - 45 лет у руля театра стоит народная артистка СССР
Галина Борисовна отвечала на вопросы зрителей

Галина Борисовна отвечала на вопросы зрителей

Фото: Анастасия ПЛЕШАКОВА

Этому событию был посвящен ее творческий вечер. Галина Борисовна отвечала на вопросы зрителей.

МНОГО СЛЕЗ ИЗ-ЗА ГАФТА

- Я помню собрание коллектива, на котором меня выбрали главным режиссером, - пустилась по волнам своей памяти Волчек. - А до этого было еще одно собрание, на котором я категорически отказывалась руководить театром. И сколько бы я не говорила: нет, не буду, столько мне возражали коллеги: ты должна, мы чужого человека не примем… Вот уже 45 лет это продолжается.

За эти годы я только дважды была готова написать заявление об уходе. Первый раз, когда глубоко мною любимая актриса, с которой вместе начинали, сказала: «Вот до чего ты довела театр!». Ее замечание было справедливо. Но я восприняла его, как кинжальный удар. Пришла в отдел кадров и написала заявление об уходе. Но снова собрался художественный совет: ты не имеешь права это делать. И меня снова уговорили. Это было в середине 70-х годов. А второй раз - тоже из-за какой-то своей обиды, уже и не помню, какой именно.

Галина Волчек с дочкой актрисы Светланы Ивановой - Полиной

Галина Волчек с дочкой актрисы Светланы Ивановой - Полиной

Фото: Анастасия ПЛЕШАКОВА

Чаще всего обижают самые близкие, самые любимые. Они этого уже не помнят, как, например, Валя Гафт, из-за которого я столько слез пролила. Так что приходилось терпеть разное, и от артистов, и от идеологической комиссии ЦК КПСС.

Тем не менее, считаю, что и у меня, и у «Современника» был трудный, но счастливый путь.

- Видимо, из-за вашей занятости театром, вы совсем перестали сниматься в кино…

- Недавно ко мне подошел журналист и сказал, что в сериале «Таинственная страсть» моя роль была лучшей. Я смутилась. Какая там роль! Наверное, надо мной смеется. Я согласилась сниматься в этом сериале только из уважение к 1-му каналу, персонально к Косте Эрнсту. И еще из-за участия в этом проекте моего сына (Денис Евстигнеев – сопродюсер сериала – Ред.).

По сути, актрисой я перестала быть давно. Еще когда «Современником» руководил Олег Ефремов, он меня вызвал и сказал: «Галя, мы должны пересмотреть штатное расписание. Ты давно не играешь, в основном занимаешься режиссурой. Мы переведем тебя в режиссеры». Я так плакала, так расстроилась: неужели я больше не буду артисткой? Но жизнь все расставила на свои места. Я действительно отказывалась сниматься в кино. Почему? Чтобы меня понять, надо пережить мои унижения. Куда бы я не приходила, особенно на рынок, и продавцы, и покупатели сразу друг с другом начинали переговариваться: «Ты посмотри: она не такая уж страшненькая, как выглядит в кино». Я такое публичное «признание» переживала с ужасом. В кино я по-настоящему ничего серьезного не сыграла, кроме роли Реганы в фильме Григория Козинцева «Король Лир».

Светлана Иванова и ее дочь Полина пришли послушать любимого худрука. А потом вышли на сцену

Светлана Иванова и ее дочь Полина пришли послушать любимого худрука. А потом вышли на сцену

Фото: Анастасия ПЛЕШАКОВА

ОТРАВИЛАСЬ КИНО

- Вы с возрастом стали лучше выглядеть. Что-то для этого специально делаете?

- Я с уважением отношусь к женщинам, которые за собой следят, делают уколы красоты. Но когда они начинают накачивать губы или резать лицо у пластического хирурга, это меня огорчает. К массовой истерической моде отношусь плохо. Сейчас все женщины помешались на ярких, темных бровях. Теперь брови идут впереди человека, так что не видно глаз. Кстати, старые мхатовские гримеры нам говорили: осторожно с бровями. Брови – это очень коварный штрих на лице.

- Ваш отец – известный кинооператор Борис Волчек. Вам это помогало в профессии?

- Помогало в том смысле, что другой судьбы, кроме театра и кино, у меня быть не могло. В детстве мы жить рядом, дверь в дверь с Михаилом Роммом, Юлием Райзманом, Александром Птушко, Иваном Пырьевым. Это было в Алма-Ате во время эвакуации. Для меня самым главным человеком в кино был Михаил Ильич Ромм. И когда кто-то говорил, что режиссер номер один не Ромм, а Сергей Эйзенштейн, я обижалась. Я ревновала к его славе. Из-за этой ревности отказывалась присесть к Эйзенштейну на колени, когда он нам, детям, рисовал какие-то картинки.

Наши два дома кинематографистов, где жили Пырьев, Ладынина, Целиковская, Жаров, Борис Чирков, стояли рядом. Помню, в детстве мы гуляем во дворе, и вдруг кто-то из девчонок кричит: «Галя, пошли посмотрим, как тетя Люся Целиковская в гробу лежит». Это Эйзенштейн снимал картину «Иван Грозный». А я кричу в ответ: «Ни за что! Лучше я с дядей Колей Крючковым на танке покатаюсь» - он снимался в каком-то военном фильме. А сейчас я совсем не интересуюсь кино, несмотря на папу-оператора, на сына-режиссера и продюсера. Наверное, отравилась кино в детстве.